Журналіст, 80 років

Русский театр был, ну, на равных с заньковчанами считался, потому что в Русском театре работали такие люди, я вот просто хочу Вам перечислить. Вот они все режиссеры: Дунаев, потом Москва забрала его, это Народный артист, Лизогуб, Ротенштейн, знаете, да? Вот и артисты такие как Народные артисты Зина Дехтярёва, Любовь Калачевская, Жанна Тугай, Владимир Дальский, Борис Чинкин, Анатолий Кравчук, Виктор Щербаков, и Заслуженных еще можно перечислять еще человек десять, пятнадцать. Это все люди, которые не уступали ни заньковчанам, ни кому другому. Более того, они многие из них, та же Дехтярёва снималась в 8-ми фильмах, тот же Чинкин снимался в 10-ти фильмах, так что это люди, которые, так сказать, ну были совершенно на равных, понимаете, и какие-то такие вещи нельзя. Я считаю, что жаль театр, единственный театр в Западной Украине, русский театр, единственный, такая судьба у него получилась, что в общем-то русского театра нет. А это, это и отдушина для сотен тысяч русскоязычных Западной Украины. 

Когда приезжали гастролеры, помню, к заньковчанам, на сцене Заньковецкой гастролировал театр Захарова, как он Ленсовета нет, московские Марка Захарова. Марк Захаров, приезжала вся его трупа, приезжали все-все-все, меня пригласили на обсуждение, я выступал, даже поругался с Захаровым (смех). Не хотел, но так получилось, что он с чем-то, я его критикнул немножко, говорю, а он ставил постановку как раз у заньковчан. Он поставил, его пригласили и он поставил на премьеру, обсуждение было. Я сказал, что вот это хорошо, вот это, вот это, а это не важно, сказал ему, вот это не так, вот это не должно бы быть, так мне кажется, ну мы с ним поспорили, пожали друг другу руки, все в порядке, не подрались, ничего, нормально все. У меня о нем самые лучшие впечатления.

Очень зависело много еще от того, что кто-то в город приезжал, какой-то или театр, или гастролер приезжал какой-то, его сразу приглашали в КТМ, понимаете, и люди, которые не могли пойти в театр, потому что на гастроли, на гастроли, на гастролеров дороже билеты были все-таки. Они были дешёвые, конечно сейчас не сравнить, сейчас вообще не заикнешься, чтобы туда пойти, вот, а те, которые не могли пойти, которые, для которых 5 рублей было дорого, это дорого считалось, или там 10 рублей вот, это считалось дорого. Так они приходили в КТМ и все знали, что там они не только посмотрят его, но и поговорят с ним, вопросы ему зададут, побеседуют с ним, понимаете.

Какой зритель ходил на спектакль? Вот это важно, какой зритель. Я Вам скажу, что не только, далеко, далеко не только русскоязычные, ходили все. И обсуждения, когда разговаривали просто в жизни, считалось, что вот такие спектакли, они не хуже, чем у заньковчан, и все ходили. Вся публика – и украинская, и другие все – все ходили, все зрители, и полный зал всегда был. (…) Зрителей раньше было всегда и на премьерах, и на спектаклях полно в театре, я за это могу поручиться, потому что вот. И какой зритель шел, шел зритель разный, а потом зритель перестал всякий идти, русский в том числе.

Очень хорошо относились люди к театру, совсем по другому, чем сейчас. Сейчас очень мало ходят, во-первых, во-вторых: во-первых, дорого, во-вторых, по-моему, мало ходят в театр, я не знаю. Я хожу, ходил все время, пока меньше, меньше, меньше все было. Вот, прежде всего репертуар, мне кажется, не устраивает людей, ну и дороговизна конечно, дороговизна вот. Потому что молодежь – она меньше увлекается всем, все меньше, меньше театр, и литература, и театр для нее меньше.

 

А в театре, в нашей газете было так, что почти каждый спектакль рецензировался. Почти каждый, понимаете. А уж шум, такие шумные спектакли мы и у заньковчан брали, и у других, и писали, и все это подавали, ну вот видите, как и прочее, прочее все.

Но чаще всегда каждая премьера обсуждалась. Вот только премьера прошла и приглашал журналистов всех артисты,    журналисты, режиссеры и все желающие, никого не ограничивали. Приглашали на малую сцену, там чтоб поменьше, ну чтобы где-то человек 100, 200 там разное, вот, ну там приходило человек 50, 70 разные. И я помню после каждой премьеры, после каждой. Другое дело, что я не на каждой был, потому что некоторые пьесы меня не интересовали, некоторые пьесы и театр, может быть, не так подошел к ним все, но что-то шумное начиналось, что-то такое шум, я всегда был, всегда приходил. А как же, говорю редактору. У меня обсуждение, в театре Заньковецкой обсуждение, потому что Захаров приехал или кто-то там другой и прочее, прочее. Или Ступка там что-нибудь затеял, какое-нибудь выступление, понимаете. 

Мы с ним [Богданом Ступкой – ред.] ходили в “Интурист”, каву пили, потом, где “Нектар” был, знаете? Это на Словацкого, не Словацкого какая улица она вот, от Академической сразу вот, от Щорса туда идет. И там был “Нектар” кафе, и вот там вся собиралась публика, сначала в “Интуристе” или там, там и там, значит. В “Интуристе” кафе. Ну и там все обсуждения были, там то, то. И всегда Ступка был там, да вот Вася Аксенов приезжал, все обязательно туда. Там кто еще, Межиров приезжал – туда, Евтушенко приезжал – туда, Вознесенский Андрей, они все к нам, они проходили армейскую практику при нашей газете, понимаете вот.